50aqawgh9aye8

top of page

БАН_2.png

Ocean

А Б И Т УР А

Конкурс на поступление в наше училище связи был 9 человек на место. Я имел опыт неудачного поступления в прошлом году. Оставалась последняя попытка получить высшее образование.
Высадив меня возле магазина перед зданием, папа дал мне в руки мой чемоданчик, пожелал успехов и уехал со своей семьей дальше в Харьков.
Здание училища производило впечатление солидности, основательности, уюта. Всем в нем было красиво сделано и удобно для жизни. Учиться здесь были достойны самые лучшие люди - думал я. После сдачи документов дежурному по училищу на грузовой машине я был отправлен в полевой лагерь под Киевом - Бортничи. Ровные ряды армейских палаток, классы прямо в лесу говорили о солидной базе и серьёзности приёмной комиссии.
Перед палатками в луже воды лежал человек, похожий на хоккеиста в доспехах, покрытый спортивным трико. Таких мощных монолитных мужских фигур я не видел раньше. Человек лежал в луже как морж, а двое других терли его щетками с длинными ручками. Так трут палубу корабля. Это был, как я потом узнал, Ермаков. кандидат в мастера спорта по борьбе.
В каждой палатке жило по 10 человек. Из Чернигова нас было шестеро и еще четыре из других мест.
Нами командуют солдаты, сдавшие вступительные экзамены раньше нас. Они требовательны и свысока смотрят на нас молодых и зеленых. Особенно отличался рвением в службе старшина - пограничник. Был он высоким, статным и бдительным. За шепот после отбоя вся палатка бегала вокруг лагеря не меньше часа в наказание и назидание. Но судьба вносит свои коррективы. После обеда абитуриент Шорохов взял лопату и стал копать огромную яму у входа в свою палатку. Так как грунт был песчаный, а Шорохов был настойчив, то яма была выкопана глубиной не менее чем на метр семьдесят, сверху накрыта ветками и замаскирована.
После отбоя старшина крался вдоль палаток для обнаружения и пресечения разговоров после команды «Отбой». Шорохов громким шепотом, чтобы старшина слышал:
-Наливай, наливай! Старшина бросается к входу и попадает в ловушку. Палатка Шорохова бегала, наверное, до утра. Позже сам старшина был пойман в самовольной отлучке и поехал дослуживать на границу.
Утром подъём, зарядка, завтрак, подготовка к экзаменам, консультации и т.д. После ужина - личное время.
Все лихорадочно готовились к поступлению. Первый экзамен - математика письменно. Меня пробует поставить в наряд мой новый командир ефрейтор Рылин Юрий. Я понял, что писать математику мне придется после бессонной ночи. Я прошу его поставить вместо меня в наряд другого человека, который поступает первый раз и имеет вторую попытку поступления на следующий год. Рылин к моему удивлению соглашается и ставит меня в наряд перед сочинением.
Дежурным по столовой был высокий чернявый прапорщик, который инструктировал нас до слез. Мы драили котлы до ночи. После окончания работ в столовой я был поставлен на пост. Пост мой находился под грибком и имел телефон с индукторным вызовом. Как отвечать на звонок научил меня тот же прапорщик. Как только он ушел, раздался звонок, я с волнением отвечаю:
-Дневальный по столовой абитуриент Мясоедов. Из телефона слышу вопрос:
-Тебе кожу приносили? Я в шоке:
- Какую кожу?
-С моей жопы на твою рожу!
Несмотря на примитивность приема, я попался на него еще пару раз. Линия связи соединяла всего двух абонентов - меня и дневального по лагерю, которым в это время заступил Ермаков. Позвонить мне мог только он, но тогда я этого не знал.
Возле полевой столовой стояла палатка и в ней жили девушки повара и официантки. Перед уходом прапорщик приказал мне:
- Обязанность дневального - не пускать в палатку никого кроме девушек. На вещевом складе нашего лагеря работал рыжий солдат и здоровый как циклоп. Все звали его «Дракон». Дракон появился возле меня бесшумно и неожиданно около двух часов ночи.
Ничего не говоря, он прошёл в палатку, там послышалось хихиканье и какая-то приглушенная возня. Я - под грибком. Принимать какие-либо меры в отношении Дракона я не решался. Тем более, что протестов среди девушек не было. Через десять минут также бесшумно и неожиданно возле меня появляется прапорщик с фонарем в руках:
-Где он? Я молча киваю на охраняемую палатку. Прапорщик крадется к входу, резко распахивает полог входа, включает фонарь и врывается внутрь. Раздается смачный звук удара, фонарь гаснет. Из палатки вырывается Дракон и бежит прямо на меня. Резкий поворот и он, ломая кустарник, скрывается во мгле. Доносящиеся из палатки с девушками крики и команды прапорщика о необходимости задержания нарушителя женской неприкосновенности, не стимулировали меня к покиданию поста.
Прапорщик с огромным синяком под глазом имел неуемное желание расправиться со мною прямо на посту под грибком, желание было прервано телефонным звонком. Прапорщик в ярости хватает трубку. Я слышу все.
- Слушаю! крикнул прапорщик. Из телефона:
- Тебе кожу приносили? - Ермаков не менял отработанные приемы.
-Какую кожу?
- С моей жопы на твою рожу!
Прапорщик бросил трубку мимо аппарата и понёсся вдоль линии. Источник телефонных шуток был обнаружен. Ермаков услышал все, что предназначалось для меня, Дракона, военной службы и жизни вообще!
Наутро я писал сочинение. Бессонная ночь давала знать. Предложения были простыми и состояли из трех слов. На сочинении главное не получить два.
Мандатная комиссия разделила поступавших на две группы – поступивших и не поступивших. Большинство в расстроенных чувствах поехало домой. Меньшинство стриглось наголо и примеряло бывшее в употреблении, но чистое обмундирование. Впереди был курс молодого бойца и присяга. Кому из этих групп повезло больше - не знает никто…

АБИТУРА

Анатолий Мясоедов

Ocean

АКАДЕМИЯ

Анатолий Мясоедов

Ocean

БОРОДА

В нашем Киевском высшем военном инженерном дважды краснознаменном училище связи имени М.И. Калинина профессорско- преподавательский состав был очень сильным. Доктора наук, кандидаты технических наук, офицеры и гражданские дружно ковали из нас, бесформенных организмов, инженерные кадры для войск связи.
Среди них были и очень оригинальные. Например, преподаватель физики Завалин, по прозвищу «Борода». Он пользовался непререкаемым авторитетом в курсантской среде. Одной из его любимых поговорок было:
-«Сегодня ты- князь, а завтра- трудящийся Востока»,
-«Вы отвечаете на вопросы так, как будто вы жили в труднодоступном районе, вдалеке от железных дорог!»
Завалин был чуть ниже среднего роста, крепкого телосложения, носил русую бородку аккуратным клинышком, на левой руке имел наколку в виде эмблемы связи. Эта наколка мне говорила о том, что Борода в прошлом был офицером. Борода был немногословен, конкретен и беспощаден к нерадивым курсантам. Так как нас было много, то его практические занятия по материалам пройденных лекций наносили такой урон в рядах потенциальных увольняемых, какой наносит атомный заряд малой мощности на открыто расположенный мотострелковый полк.
Борода входит в наш класс №222, все встают и принимают положение «Смирно», дежурный докладывает о готовности к занятиям. Борода заявляет:
-«Летучка! Продолжительность - пять минут! Вариант один, вопрос один на всех. Все подписывают лист и дают письменный ответ».
Ровно через пять минут листки сдаются. Треть из нас сдают чистые листы, четверть с какими-то судорожными пометками, у двух- трёх отличников написаны какие-то осмысленные слова.
Проверка занимает не более 10 минут. Борода брезгливо берет лист с ответами за уголок и медленно поднимает его перед своими глазами: -
-«Тимченко- два! Проскурин- пять!, Мурза- два!».
Через пятнадцать минут все кончено. Все опрошены и все оценены и главное справедливо и объективно.
Борода списать не даст, во время летучки он беспрерывно ходит между рядами и твердит:
-«Я научу вас списывать! Вот на десятом курсе был у меня курсант- вижу, что списывает, но не вижу- откуда!». Прощай увольнение! А как хотелось в город Киев!
Несмотря на эрудицию, беспристрастность и справедливость работы Бороды, его очевидное превосходство над нами вызывало у меня внутренний протест. Еще бы- я был отличником первого семестра,
- «Как сдашь первую сессию, так и дальше пойдешь»- говорили старшекурсники. Я знал физику при поступлении, но постоянные наряды, пропуск материалов и нежелание догонять ушедших вперед сильно уменьшало мои шансы на отличную учебу.
Лекции Борода вел очень хорошо и понятно. На его лекциях присутствовало около ста пятидесяти человек. Я сидел на заднем столе и принципиально не вставал по команде старшины «Встать, смирно!», т.к. доклад военнослужащего гражданскому лицу не предусмотрен уставами.
Через некоторое время я убедил и Мурзу, сидящего рядом со мной не вставать. Убеждал словами и силой, удерживая его в сидячем положении.
Когда я в очередной раз упивался своей неординарностью и смелостью сидя за столом по команде «Смирно!», Борода, взойдя на кафедру, объявил:
-«Если раньше Мясоедов один не вставал по команде «Смирно», то сейчас он не дает вставать и Мурзе!».
Дело мое было плохо. Несмотря на все усилия по маскировке, Борода видел мои сидячие демарши и раньше. До экзаменов оставалось меньше недели. Зная беспощадность Завалина, мое «геройство» было как минимум предпосылкой к двойке по физике.
Судорожные три дня подготовки и вот- экзамен…
Сказать, что я переживал- это ничего не сказать.
Беру билет, сажусь за стол. Первый вопрос- знаю. Задача по оптике в одно действие, но формулу не знаю. Из условия имею шесть разных данных в разных размерностях. Надо найти длину волны. Она малая величина- ангстремы. Перевожу все данные в систему СИ, начинаю судорожно делить и умножать все на все в надежде получить метры. После сокращений получил метры и величина очень маленькая. Считаю, что это и есть искомая формула. Пишу формулу, «решаю» задачу. Остается второй вопрос. Ни до ни после я никогда не слышал такого: «Вращение двух материальных тел разной массы с разными угловыми скоростями вокруг оси. Биения». Рисую ось, на ней два тела, стрелками показываю направление их вращения, пишу омега 1 и 2 угловые скорости. Думаю, как одна догоняет другую возникают биения. Написал формулы соотношения по типу пропорций. Т.к. я не имел понятия по второму вопросу, то ответ на него решил давать последним. Первым отвечаю на тот вопрос, который твердо знаю. Борода спокойно и бесстрастно выслушивает:
-«Первый вопрос - оценка два!»- звучит его монотонный голос.
-«Это конец»- проносится мысль, это я рассказал ему то, в чем был уверен, сейчас я расскажу ему то, чего не знаю. Начну все-таки с задачи. Докладываю формулу и показываю решение.
-«Задача решена неправильно. Оценка- два». Сердце мое упало. Тихим голосом докладываю второй вопрос про тела и вращения.
-«Откуда вы это взяли? Кто это вам давал?»-спросил Борода
Две двойки не дают шансов для положительной оценки по экзамену, терять уже нечего:
-«Вы нам не давали этого на лекции, это я сам так придумал!»- дело было сделано и погибать надо с высоко поднятой головой. Такого провала я не ожидал. Прощай первый летний отпуск, а могут и отчислить за неуспеваемость, тем более, что мой земляк старший лейтенант Шевченко меня невзлюбил и с удовольствием примет участие в моей судьбе. Все это вихрем пронеслось в моей голове.
-«Конспект свой принесите по физике, посмотрим, чего я давал вам, а чего нет!». Мой конспект с обрывками лекций, рисунками на полях не мог произвести на Завалина благоприятного впечатления.
-«Лучше не надо приносить!»- ответил я.
-«Идите!» скомандовал Завалин и произвёл запись в зачётке.
Запись в зачетке означала, что Борода поставил мне двойку и исправлять ее при пересдаче не собирается.
–«Это конец»- снова подумал я, взял зачетку повернулся и вышел в коридор.
Меня сразу окружили друзья из моей группы, а также Геша Волков представитель 115 группы, конкурирующей с нами. Их средний балл пока был выше нашего. Наша надежда была на младшего сержанта Гудошника Михаила. Несмотря на высокое воинское звание Миша к нашей радости своим двойками значительно понижал средний балл своей группы:
-«Ну как?» спрашивали они
-«Два»-ответил я. Волков не скрывал своей радости…
Аралин взял мою зачетку:
-«Четыре! Тут написано четыре!». Я не поверил своим глазам. Действительно- четыре.
Прошло сорок восемь лет с момента экзамена, а я по- прежнему благодарен Завалину за урок, который он преподал мне, заносчивому юнцу, к которому он проявил снисхождение. Я не знаю, правильно ли я отвечал по билету, но как оставаться человеком, даже несмотря на нанесенную тебе обиду, я запомнил на всю жизнь.

БОРОДА

Анатолий Мясоедов

Ocean

В Ы Б О Р Ы

Выборы – это день демократии в военном смысле этого слова. Команда «Подъем!» не подается, зато в спальном помещении с шести часов утра включают музыку на полную громкость. Для создания праздничного настроения используются концертные колонки! В городе и училище идет соревнование между училищами, курсами и факультетами: кто раньше проголосует. Нас не смущало отсутствие выбора! Мы знали, что этот кандидат в депутаты не просто так попал в списки! Спать не дают, списки увольняемых сто процентов (кроме наряда). Надо идти в клуб, голосовать, потом получить увольнительную записку и уже после – спать! Никто не имеет право уволенного в город тревожить!
Избирательный участок находится в клубе за перегородкой из оргстекла и стеклянными дверями. К началу голосования у дверей скапливается огромная толпа активных граждан Советского Союза! Перегородка проверяется на прочность, т.к. вновь прибывающие курсанты поджимают стоящих спереди! Перегородка выгибается, но не поддается. Наконец двери открываются! Время пошло! Толпа сметает два-три ряда кресел, прикрученных к полу, они трещат, раздаются возмущенные крики людей, попавших в завалы! Особо верткие уже отметились в ведомости, получили бюллетени и бросили их в избирательные урны! Гражданский долг военными сполна выполнен!
Через час – полтора выборная компания в училище окончена. Проголосовало сто процентов! Училище по скорости голосования вошло в тройку призеров среди военных училищ города Киева! Но выдача увольнительных записок затягивается, музыка не прекращается. Особо нетерпеливые идут в самовольную отлучку! Все же четвертый курс! Официально они - увольняемые, но без записок. За них записки возьмут товарищи.
В понедельник построение перед разводом на занятия проводит начальник курса майор Степанов:
- Товарищи! Вчера мы исполнили свой гражданский долг и успешно проголосовали! Но не успели еще избирательные бюллетени коснуться дна урны для голосования, как два курсанта Чечулин и Нагорнов сели мне прямо на шею, прыгнув с забора! Курсанты Чечулин и Нагорнов! Выйти из строя! Залетевшие выходят и поворачиваются лицом к строю.
- За самовольное покидание части объявляю вам по трое суток ареста!
Демократия в армии бывает. Один день. В день выборов. Но и она имеет свои пределы!

ВЫБОРЫ

Анатолий Мясоедов

Ocean

ГОСЭКЗАМЕН

Анатолий Мясоедов

Ocean

ЗАГАР

Анатолий Мясоедов

Ocean

КАРАУЛ

Анатолий Мясоедов

Ocean

КОМЕНДАНТ РЕВЯКО

Анатолий Мясоедов

Ocean

ЛАГЕРЯ

Анатолий Мясоедов

Ocean

НАРЯД

Анатолий Мясоедов

Ocean

САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Анатолий Мясоедов

Ocean

СЕМЕНЧУК

Анатолий Мясоедов

bottom of page